Подземелья Аркаима [СИ] - Галина Андреева-Сапфиро

– Неужели я так сильно вырос за каникулы? – удивился я.

Вечером, ложась спать, я решил до начала занятий сходить к ущелью на свое любимое место, проведать Химеру. При воспоминании о каменной Химере, сердце забилось сильнее. Я чувствовал, что с ней связана какая-то тайна, которую я обязательно должен разгадать. Я надеялся, что она откроет эту тайну мне во сне, но мне ничего не приснилось.

Весь следующий день до обеда пришлось помогать матери по хозяйству. Затем мы, прихватив Ярослава вернувшегося из ДК с репетиции ансамбля, отправились в универмаг покупать костюмы для школы, из старых как оказалось, мы выросли. Вечером мать измерила нам с братом рост, сделав новые зарубки на косяке. Ярик вырос всего на три сантиметра, зато я за лето маханул на восемь. Вечером я собрал рюкзак и поставил будильник на пять утра. Мать до позднего вечера будет на дежурстве. Ярослав с Викой собирались на день рождения к его другу. А мне самое время отправиться на прогулку к ущелью. Ночью прошел небольшой дождь, трава была мокрая, пришлось надеть резиновые сапоги, но от принятого решения я не отказался. Выпил чашку кофе, сделал бутерброды в дорогу и отправился по знакомому маршруту.

Химера, так я назвал каменный выступ на краю ущелья, похожий на какое-то древнее чудовище, разглядывающее что-то на дне ущелья, была на месте. Да и куда, собственно говоря, она могла деться. Пока я добирался сюда, распогодилось, солнце чувствительно припекало, несмотря на конец августа. Я внимательно осмотрел скальный выступ, надеясь найти знак или пиктограмму, но никаких рисунков на нем не было. И все-таки я чувствовал, что энергетика вокруг Химеры другая. Я ощущал ее воздействие даже метрах в трех от уступа. Разочарованный, я взобрался верхом на Химеру и, свесившись, заглянул в ущелье. Внизу, метрах в трех, был небольшой выступ в виде полки шириной не больше полуметра. Мне пришла в голову мысль спуститься туда и осмотреть стену ущелья под Химерой. Но у меня не было альпинистского снаряжения. Помозговав, я решил попросить Марка продолжить тренировки по скалолазанию, тогда появится возможность использовать снаряжение в своих целях.

Химера-Семаргл

Я не понимал, почему меня так привлекает это место, и что я ищу. Это было на уровне интуиции. Перекусив бутербродом, я решил немного позагорать и растянулся на полянку рядом с камнем. Скоро меня разморило, и я уснул.

Я проснулся и с ужасом обнаружил, что уже совсем стемнело. Только вдоль горизонта тянулась узкая малиновая полоса заката. Над ущельем всходила Луна. Диск ее, обычно светло-золотистый, сегодня был неприятного темно-оранжевого цвета.

– Сколько же я проспал? Дома уже, наверное, меня хватились. И как я по темноте буду добираться до дома? Придется здесь заночевать! – Лихорадочно соображал я.

Я вспомнил о мобильном телефоне, но он оказался полностью разряжен, хотя я заряжал его позавчера. Потом вспомнил о часах с навигатором, но от них не было никакого толку.

– Наверное, мобильник разрядился из-за энергетики этого места, – подумал я, – в аномальных зонах такое бывает.

Меня что-то беспокоило, что-то было не так. Я прислушался, стояла полная тишина, ни шелеста травы, ни порывов ветра, ни стрекотания сверчков. По спине пробежали холодные мурашки. Силуэт Химеры, виденный мне в профиль, в свете странной Луны казался отлитым из куска еще не остывшей лавы. Вдруг луна дрогнула и стала приближаться, увеличиваясь в размерах. Только тут я понял, что это и не луна совсем, а шар из светящейся плазмы. Он, двигаясь над ущельем, пролетел мимо меня, и я смог определить его размеры, где-то метров десять в диаметре. Шаровой молнии таких размеров не бывает. Шар опустился за поляной, метрах в ста от меня и погас. Стало совсем темно, только над ущельем висел тонкий серп нарождавшейся Луны. Я решил развести костер. Включив налобный фонарь, пошел к кустам, в противоположную сторону от места приземления сферы. Мне повезло, среди редких кустов лежало несколько засохших коряг, которые я и притащил к Химере. Затем развел небольшой костер под ее боком, с таким расчетом, чтобы от сферы его не было видно. Я сидел у костра, прислонившись спиной к скальному выступу, и размышлял о странном шаре. Вдруг уголком глаза я заметил справа движение темного силуэта. Пламя костра освещало часть поляны и немного рассеивало мрак ночи, но повернув голову, я никого не увидел. Стоило отвернуть голову от поляны, я снова периферийным зрением замечал темные силуэты перемещающиеся совсем близко от меня. Мне стало страшно, однако, в конце концов, я разозлился и, мысленно обругав сам себя, решил вспомнить все то, чему меня учили Марк и отец. Сев в позу лотоса, сконцентрировался. Странно, но мне это удалось сделать довольно быстро. Отбросив все внешнее, я ушел в глубины своего 'Я'.

Сердце перестало колотиться, страх исчез, я был спокоен и холоден, мысли замерли. Не отвлекаясь, я поднялся на ноги и вышел из темных глубин подсознания плавно и стремительно как меч выходит из ножен, когда его вынимают перед боем. Ночной мрак посветлел, передо мной простирался призрачный мир, как будто мое зрение превратилось в рентген. Я четко видел кусты, деревья и даже травинки на поляне. На светло сером небе ослепительно сиял серпик Луны. Скальный выступ рядом со мной словно горел в языках белого пламени, излучая энергию из своей кристаллической решетки. Вместо светящегося шара в конце поляны лежало темное яйцеобразное тело, вокруг которого двигались высокие худощавые фигуры в комбинезонах и шлемах, похожих на пирамидку с обрубленной верхушкой. Еще две фигуры неподвижно стояли метрах в пяти от меня. Мой рост был метр шестьдесят три сантиметра, а они были где-то на метр выше, то есть метра два с половиной ростом. Шлемы были непрозрачными, поэтому их лица разглядеть я не смог. На груди каждого светилось по три кнопки, на поясе висел жезл, часть которого обвивала спираль, видимо, оружие. Я поднял руку и сделал приветственный жест. Оба инопланетянина повторили его, затем развернулись и зашагали к своему кораблю. Впрочем, не зашагали, а заскользили, не касаясь травы. Я решил, что каждый из них окружен силовым полем, оно и создает эффект скольжения над землей. Это же поле делает их невидимым для наших глаз.

– Интересно, получается, – подумал я, – инопланетяне разгуливают среди нас, а мы их не видим!

Мне данный факт совсем не понравился.

– В будущем надо быть осторожнее, – заключил я, – и время от времени сканировать пространство вокруг себя. Сделав небольшое внутреннее усилие, я перевел зрение в обычный режим и снова очутился в темноте. Получилось это у меня само собой.

Минут через десять 'яйцо' взлетело, окуталось в плазменную оболочку и, сверкнув искрой, растворилось среди звезд. Я подбросил в костер дров и лег спать, положив под голову рюкзак. У меня появилась уверенность, что теперь я смогу переключать свое зрение, задействовав 'глаз Шивы' на разные диапазоны. Сегодня я уловил момент перехода, и переключение далось мне легко.

– Когда я привыкну, то буду совершать перевод зрения автоматически, не задумываясь, – подумал я. – Так же, как я не задумываюсь, куда поставить ногу при ходьбе.

Как только небо начало светлеть, и можно было ориентироваться на местности, я помчался домой. Мать с Ярославом еще не вставали, оба они вернулись домой за полночь и посчитали, что я сплю. Когда мать спустилась на кухню, спальня родителей и комната Ярослава находились на втором этаже, то я мирно пил чай с гренками. Все обернулось как нельзя лучше.

Каникулы закончились, началась учеба. Через неделю я втянулся в размеренную школьную жизнь. Казалось, и Аркаим, и встреча с призрачными пришельцами были где-то в другой жизни или вообще, мне приснились. Через несколько дней должен был вернуться Маркел. Я ждал его с нетерпением, хотелось быстрее приступить к тренировкам в зале и закрепить навыки скалолазания, полученные летом. Спуск на уступ под Химерой я назначил сам себе на вторую половину октября. В это время еще довольно тепло, а вот в ноябре уже начинаются заморозки и снегопады. Учеба давалась на удивление легко. Время на устные задания дома я не тратил, так как все сказанное учителем на уроке досконально отпечатывалось в памяти так, как будто мой мозг приобрел свойства компьютерного устройства. Задачи по физике и тригонометрии я щелкал как орехи. Домашнее задание стало занимать у меня гораздо меньше времени, чем раньше.

Вскоре после начала учебного года я стал замечать за собой некоторые 'странности'. Моя жизнь разделилась надвое. Для одноклассников я был обычным учеником, ничем не выделяющимся в классе. Для знакомых и брата оставался все тем же подростком – слегка эгоцентричным, не слишком общительным, не слишком разговорчивым, не очень симпатичным из-за своей нетипичной внешности, который вместо тусовок предпочитал шляться в одиночестве по лесу. Во второй половине своей жизни, скрытой ото всех, кроме отца и Маркела, да еще матери, но она никогда меня ни о чем не спрашивала, я был кем-то большим, открывая в себе новые способности и возможности. Иногда, когда учитель рисовал на доске чертежи к задачам по геометрии или основам начертательной геометрии, я вдруг осознавал, что нахожусь в состоянии спонтанной концентрации и визуализирую их в объеме и цвете. Но когда происходило осознание того, что я делаю, все исчезало. Я стал по вечерам тренироваться, развивая способность визуализировать осознанно. Погасив свет я, вместо того, чтобы лечь спать, по два – три часа сидел в позе лотоса, визуализируя геометрические фигуры или различные предметы. Через полтора месяца дело продвинулось, хотя не так как мне хотелось. Я научился не только удерживать предметы в своем воображении, но и оперировать с ними: вращать, двигать, собирать в фигуры, как в калейдоскопе. Отодвигая дневной ум и обыденную реальность на задворки сознания, я входил в иное состояние сознания, переводя плоскость видения в многомерное пространство.